Последний визит: 2024-02-17 16:36:01
Сейчас не в сети

МОИ ПОСЛЕДНИЕ КНИГИ:

Новые комментарии

Под влиянием положительных эмоций, вызванных прочтением книги П.И.Удовенко ныне известная украинская поэтесса М.А.Фомина написала в качестве рецензии нижеприведенные стихи:

“Родинна історія” – книга шедеврів,
Читаєш і бачиш життя проминуле.
Усе оживає – стає незабулим,
Рукою торкає оголених нервів.

Вона співчутливі посіяла зерна,
Незнане, небачене стало почулим.
“Родинна історія” – книга шедеврів,
Читаєш і бачиш життя проминуле.

І війни, і голод – народе стражденний,
З тих років твоїм оптимізмом війнуло,
Бо пам’ять живе – незатягнута мулом –
В ній – сутність і велич, і магія, й кревність.
“Родинна історія” – книга шедеврів.

***

Пройшли роки. Минуле не забути,
Воно приходить в спогади і сни,
Ворушить чари – трепети весни,
Підводне царство й подих м’яти-рути.

Морів і океанів гомін чути
Не наяву – у відгуках луни.
Пройшли роки. Минуле не забути,
Воно приходить в спогади і сни.

Були в нім шторми, радість і осмута,
І мамині мудрини сивини,
Йому тепер не відшукать ціни,
Бо все це довелося осягнути.
Пройшли роки. Минуле не забути.

После прочтения книги были написаны стихи, помещенные в Инете:
http://vladvasgon.avtor.me/note/60746

"Родинна історія" очень полезна для подрастающего поколения, как "зеркало истории" одного из уголков Украины!
Спасибо автору за отражение фактов в Инете!
http://vladvasgon.avtor.me/note/60
Написал(а): vladvasgon
2018-06-27 | Произведения
Запись: РОДИННА ІСТОРІЯ
Необыкновенно интересный биографическеий очерк о жизни Человека
- Моряка, историка, Патриота, дополняющий текст предыдущей "Родиной історії". Такие книги достойны включения в учебную программу средней школы для воспитания Патриотизмв у подрастающего поколения! Доволен прочтением книг и знакомству с автором: http://vladvasgon.avtor.me/note/60746
Написал(а): vladvasgon
2018-06-19 | Произведения
Запись: ФЛОТ В МОЕЙ ЖИЗНИ


Avtor Adsens
Индексация сайта

ФЛОТ В МОЕЙ ЖИЗНИ. СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ. КРЕЙСЕР “АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ”

СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ. КРЕЙСЕР “АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ”.
Северный флот, северный флот,
Северный флот - не подведет!
В поезде мы встретились с другими выпускниками и моим одноклассником Алексеем Недождием с супругой. Они ехали в общем вагоне, а у нас в купе было два свободных места. По нашей общей просьбе Алексей доплатил бригадиру поезда и они перебрались к нам. Света была на 9-м месяце беременности, ей было все время тяжело. Катя и жена Пети Федоренко оказывали Свете помощь. У нас с Катей было мало вещей, но даже с ними было трудно добираться до Североморска. В гостинице “Ваенга” нам дали один номер на две семьи. Умывшись, одев парадную форму, мы с Алексеем поспешили в отдел кадров Политического управления КСФ. Там уже толпилось много выпускников нашего и других училищ. Когда дошла моя очередь, я зашел к капитану II ранга Нефедову. Выслушав доклад, он подал мне предписание и добавил: ”Вы назначаетесь заместителем по политической части командира Бч-4 крейсера “Мурманск” и сегодня должны убыть в город Севастополь. Корабль стал туда на два года в ремонт”. От этих слов у меня потемнело в глазах, и я резко ответил: “Туда я не поеду. Курсанты, закончившие училище с отличием, имели право выбора места службы. Мне кадровики Черноморского флота предлагали хорошую должность, но я выбрал Северный флот”. В ответ посыпалась отборная брань и меня выгнали из кабинета в коридор думать. Там уже стоял расстроенный лейтенант Недождий. Ему предложили должность на корабле, который на два месяца уходил в море, но он не мог оставить Свету.
~ 122 ~
Три дня нам с Алексеем грубили и выгоняли. Случайно в коридоре мы встретились с начальником отдела кадров Андриясовым. Он сам подошел ко мне. Тут я узнал, что должность, которую предлагали мне ранее уже заняли. В ответ я заявил, что на КЧФ не поеду и буду сидеть у них в коридоре, пока не решится мой вопрос. На третий день Алексея назначили на ОС-19 и тут же дали квартиру. Под конец третьего дня пребывания у двери отдела кадров Нефедов открыл дверь и обращаясь ко мне сказал: “Видишь, на рейде стоит корабль? Ты назначаешься заместителем по политической части командира Бч-4 крейсера “Александр Невский”. Держи предписание и дуй на корабль!”.
Встреча с КРЛ “Александр Невский” .
По молодости или по глупости я даже не зашел в гостиницу предупредить Катю, а побежал на пассажирский катер (ПСК), который по расписанию, два раза в сутки, ходил от пирса к борту крейсера. Дежурный по кораблю отвел меня к командиру в каюту. После моего представления капитан I ранга Сахаров Владимир Гаврилович пригласил к себе замполита капитана II ранга Дульнева Ивана Гавриловича и командира боевой части связи и наблюдения крейсера (Бч-4) капитана III ранга Москаленка Вадима Прохоровича. Они расспрашивали, а я отвечал на все поставленные вопросы. В конце беседы командир крейсера сказал: “Вы прибыли в трудное время для боевой части. За связистами и сигнальщиками числится больше всех грубых проступков. В воскресенье они снова пропились. Для Бч-4 объявлен организационный период. Первое с чего Вы начнете, составьте план работы на оргпериод и принесите его мне на утверждение”. Такого поворота событий я не ожидал и попытался объяснить, что все мои вещи в гостинице и жена не знает, где я нахожусь. Командир выслушал и спокойно добавил: “До конца
~ 123 ~
оргпериода у личного состава Бч-4 схода на берег нет, а Ваша жена пусть привыкает к суровым будням флотской жизни”. Это было 03 сентября 1971 года.
Меня разместили в каюте №73, она находилась на нижней палубе. Это штатное место замполитов Бч-4 и радиотехнической службы (РТС) корабля. Жить в каюте мне довелось вместе с замполитом РТС старшим лейтенантом Костей Жукаускасом. Вечером я понес командиру на утверждение план партийно-политической работы личного состава Бч-4 на организационный период. Прочитав его, он что-то пометил в своей рабочей тетради и утвердил. Перед началом ужина командир представил меня офицерскому составу и указал на мое место за столом в кают-компании. На вечерней поверке меня представили всему личному составу крейсера, а затем командир Бч-4 - моим подчиненным. Рассказывая о себе связистам и сигнальщикам, я услышал за спиной разговор офицеров. Командир Бч-4 с негодованием произнес: “Снова прислали зеленого лейтенанта, какая с него помощь, одни заботы!”.
Что за корабль, на который меня направили служить?
“Александр Невский” — советский легкий артиллерийский крейсер (далее КРЛ) проекта 68-бис. В конце 40-х и начале 50-х годов ХХ века в Советском Союзе таких кораблей построили 14 единиц с различной модификацией. Как правило, их называли именами видных исторических личностей, флотоводцев и городов: “Дмитрий Пожарский”, “Александр Невский”, “Александр Суворов”, “Михаил Кутузов”, “Адмирал Сенявин”, “Адмирал Нахимов”, “Адмирал Лазарев”, “Адмирал Ушаков”, “Свердлов”, “Дзержинский”, “Жданов”, “Орджоникидзе”, “Октябрьская революция”, “Мурманск”. Корабли
~ 124 ~
распределялись по всем флотам. На то время крейсера проекта 68-бис в той или иной степени превосходили почти все западные легкие крейсера военной постройки и были вполне сравнимы с тяжелыми крейсерами. Однако, они существенно уступали американским крейсерам последнего поколения, оснащенным универсальными орудиями главного калибра с автоматизированной перезарядкой.
КРЛ “Александр Невский” строился в Ленинграде. Строительство началось 30 мая 1950 года, корабль спущен на воду 7 июня 1951 года. КРЛ введен в эксплуатацию в январе 1953. 15 февраля того же года на крейсере поднят флаг ВМФ. Этот день считался Днем корабля. [18] https://ru.wikipedia.org.
Крейсер имел внушительные тактико-технические характеристики. Длина крейсера - 210 м, ширина - 22 м. Высота борта – 14,8 м. Осадка - 7,26 м. Полное водоизмещение корабля - 16340 тон. По бортам крейсер имел бронепояс толщиной – 100 мм. Толщина брони башни - 175 мм, рубки - 130 мм, палубы - 50 мм. Верхняя палуба корабля покрыта деревом.
Основу главной котлотурбинной энергетической установки (ГЭУ) составляли шесть главных паровых котлов типа КВ-68. Они размещались в носовом и кормовом машинном отделениях. Два вспомогательных котла типа КВС-68-бис паропроизводительностью по 10,5 т/ч, обеспечивали отопление и бытовые нужды экипажа на стоянке. Выработку электроэнергии осуществляли пять турбогенераторов типа ТД-6 и четыре дизель-генератора типа ДГ-300, мощностью по 300 кВт каждый.
Крейсер имел два турбозубчатых агрегата (ГТЗА). Каждый ГТЗА работал на свой валопровод. Правый шел из носового машинного отделения (МО) и имел длину 84,9 м,
~ 125 ~
левый (из кормового МО) — 43,7 м. Гребные валы наружным диаметром 0,5 м вращали два латунных гребных винта диаметром 4,5 м и массой 16,4 т.
Котельное топливо (мазут) хранилось в междудонном пространстве (1590 т) и в бортовых отсеках (1830 т). Дополнительно 200 т мазута могли приниматься в кормовые дифферентные и 300 т — в нефтеперегрузочные и расходные нефтяные цистерны. Общий запас смазочного масла составляла 90 т, дизельного топлива — 80 т. Питательная вода для котлов (317 т) хранилась в специальных цистернах.
При таких габаритах крейсера его два турбозубчатых агрегата типа ТВ-7 общей мощностью 118 000 лошадиных сил позволяли развивать скорость хода в 33 узла (почти 60 км/час). На экономичном ходу в 16 узлов обеспечивалась дальность плавания на 9000 морских миль. Запасы провизии, топлива, масла, питательной и пресной воды (с учетом действия опреснительных установок) обеспечивали автономность до 30 суток.
На “Александре Невском”, как и на других крейсерах проекта 68-бис, был цельносварной корпус из низколегированной стали. Конструктивная подводная минно-торпедная защита включала: двойное дно корпуса (протяженность до 154 м), систему бортовых отсеков (для хранения жидких грузов) и продольных переборок, а также 23 главных водонепроницаемых автономных отсека корпуса, сформированных поперечными герметичными переборками. В прочности корабля значительную роль играла смешанная система набора корпуса - преимущественно продольная - в средней части, и поперечная - в его носовой и кормовой оконечностях, а также включение “броневой цитадели” в силовую схему корпуса.
~ 126 ~
Главным оружием крейсера были его орудия Б-38 в 4-х башенных установках МК-5 бис. В каждой башне три ствола по 152 мм. Дальность стрельбы – 30,2 км. Башни размещалась на баке и юте. Для эффективного управления стрельбой главного калибра (ГК) на корабле стояла система ПУС “Молния АЦ-68-бисА”. Информацией ПУС обеспечивали: дальномеры, установленные в каждой из башен; радиодальномеры на II и III башнях; несколько визиров, РЛС, датчиков лага и гироскопы.
В качестве универсального калибра было использовано шесть спаренных 100-мм установок СМ-5-1 бис. Дальность стрельбы 24 км (по высоте 16 км). Установка имела систему стабилизации при качке корабля, работающая с углами до 5°. Толщина брони составляла от 10 мм (крыша) до 20 мм (лобовая и боковая). Управление стрельбой осуществлялось системой “Зенит-68-бисА”, работа которой обеспечивалась собственными зенитными дальномерами, визирами и РЛС. При этом СМ-5-1 могла получать информацию из системы “Молния АЦ-68-бисА”, что позволяло знать курс и скорость корабля; а МК-5-бис из системы “Зенит-68-бисА”, что позволяло вести огонь по воздушным целям. Противовоздушную оборону крейсера обеспечивали 16х2 – 37 мм установки (МЗФ В-1М) с дальностью стрельбы 8,4 км (по высоте 4 км). На верхней палубе крейсер мог нести около двух сотен мин.
На крейсере действовали системы, которые обеспечивали его непотопляемость и жизнедеятельность. Это системы: осушительная, водоотливная. пожарная, креновая и дифферентная. Осушительная система предназначалась для удаления воды, оставшейся после работы водоотливных средств или скопившейся в корпусе из-за фильтрации, заливания подшипников, отпотевания бортов и палуб. Система включала эжекторы осушения и гидронасосы.
~ 127 ~
Водоотливные средства: водоструйных эжекторов производительностью 80 т/час – 10 единиц, производительностью 10 т/час - 3; переносной эжектор производительностью 30 т/час – 2 единицы.
Пожарная система состояла из четырёх пожарных турбонасосов производительностью по 100 м3/ч каждый и трех пожарных электронасосов - по 100 м3/ч каждый и магистрали. Отростки от магистрали вели к поворотным медным рожкам для подсоединения пожарных шлангов. Забортная вода в систему подавалась под давлением в 17 кг/см2. Для тушения пожаров в МКО предусматривались системы углекислотного и паротушения. Кроме этого на корабле имелись пеногенераторы и огнетушители.
Креновая система затопления была предусмотрена для выравнивания крена корабля в боевых условиях. Она состояла из основных креновых отсеков с каждого борта и дополнительных (служебные помещения). Дифферентная система имела два отсека в носу и два отсека в корме.
Жилые помещения матросов и старшин размещались на верхней и нижней палубах и 1-й платформе корабля. В кубриках имелись стационарные койки, расположенные в 3 яруса. Личные вещи и обмундирование команды хранились в ящиках - рундуках. Офицеры корабля располагались в каютах на верхней (под полубаком) и нижней палубах в носовой части корабля. Жилые помещения высшего и старшего начсостава (флагманские специалисты, начальников штаба и политотдела соединения, командира корабля и командира соединения) находились в носовой надстройке крейсера.
Для приготовления пищи имелись три камбуза и хлебопекарня. Офицеры, мичманы и старшины сверхсрочной службы питались в кают-компаниях, а
~ 128 ~
старшины и рядовые - в кубриках по бачковой системе. Запас пресной воды для бытовых нужд составлял около 94 тонн. Для хранения запаса провизии, различного имущества машинной, артиллерийской, минной, шкиперской и других частей на корабле были предусмотрены специальные кладовые. Скоропортящиеся продукты хранились в холодильной камере, устроенной рядом с помещением рефрижераторной машины. На крейсере были оборудованы салоны кают-компаний офицеров и мичманов, клуб, библиотека, типография и фотолаборатория. Имелись также бани, душевые, прачечная, гладильная, парикмахерские, умывальные и гальюны. Медицинский блок состоял из лазарета, изолятора, амбулатории с рентгеновским и зубоврачебным кабинетами, операционной каюты и аптеки.
Спасательные средства крейсера состояли из командирского катера, одного рабочего катера, одного моторного баркаса (водоизмещение 3 тонны, скорость 8 узлов), двух шестивесельных ялов. Все катера и баркас размещались на рострах кормовой надстройки между первой и второй дымовыми трубами. Для спуска и подъема катеров и баркаса использовалась грузовая стрела. Поворотные шлюпбалки располагались по бортам в кормовой части верхней палубы.
Силуэт крейсера имел длинный полубак, две вертикальные дымовые трубы, две мачты, разветвленную башнеподобную семи ярусную носовую надстройку с КДП в верхней части, кормовую надстройку с запасным КДП, четыре башни ГК, расположенных по две в носу и корме.
Штатная численность экипажа крейсера 1270 человек, из них более 70 офицеров и 75 мичманов. Периодически штаты изменялись, с учетом выполняемых задач кораблем. Среди офицеров выделялась группа политработников. Замполит –
~ 129 ~
капитан II ранга И.Г. Дульнев. Четыре капитана III ранга: В. Бернадский – парторг, А. Горбань – пропагандист, И. Веденеев – ЗКПЧ Бч-2 и В. Игнатьев – ЗКПЧ Бч-5. Пять старших лейтенантов: Е. Гулидов – редактор корабельной многотиражки, В. Володин – начальник клуба, К. Жукаускас – ЗКПЧ РТС, В. Скрипка и В. Загубисало – заместители командиров дивизионов Бч-5. К ним добавились три выпускника КВВМПУ, а через год и ее два.
Организационная структура крейсера “Александр Невский”.
Она состояла из группы управления, боевых частей, служб и команд:
• Группа управления - командир, заместитель командира по политической части, старший помощник командира, помощник командира. В эту группу входили: пропагандист, редактор крейсерской газеты, секретарь парткома, секретарь комитета ВЛКСМ, начальник клуба, начальник физической подготовки и спорта, секретчик, шифровальщик.
• Бч-1 – штурманская боевая часть.
• Бч-2 – артиллерийская боевая часть. Она включала три дивизиона: главного калибра; универсального калибра; зенитной артиллерии.
• Бч-4 – боевая часть связи и наблюдения.
• Бч-5 – электромеханическая боевая часть. Состояла из трех дивизионов: движения; электротехнического; живучести.
• РТС – радиотехническая служба.
~ 130 ~
• ХС – химическая служба.
• ИС – интендантская служба.
• МС – медицинская служба.
• ДУ - духовой оркестр.
• БЦ – боцманская команда.
Боевая часть связи и наблюдения (Бч-4).
Боевая часть связи и наблюдения, в которую меня направили, напоминала Бч-4 ракетного крейсера “Адмирал Фокин”, где прошла моя срочная служба. Она включала: группу радиотелеграфистов, команду засекреченной буквопечатающей связи (ЗАС БПЧ), команду засекреченной коротковолновой связи (ЗАС УКВ), команду сигнальной связи и наблюдения. Радиотелеграфистов возглавлял старший лейтенант Буйвич Александр Львович. Из пяти штатных мичманов был один - Назаркин Василий Семенович. Он возглавлял команду сигнальщиков. По возрасту, его давно должны были уволить в запас, но у Василия Семеновича был сильный покровитель - командующий КСФ адмирал Лобов Семен Михайлович. В годы Второй мировой войны они вместе служили и воевали. По повседневной организации корабля к Бч-4 относились шифровальщики.
Матросы и старшины боевой части размещались в кубрике №19 и частично в кубрике №21, а когда прибывали прикомандированные специалисты, то и в других носовых кубриках. Девятнадцатый кубрик - один из самых больших на корабле. Через переборку находился 18 кубрик, приспособленный под клуб. В виду того, что крейсер был кораблем управления флота то, при выходах корабля в море
~ 131 ~
под флагом командующего или руководителей флота, Бч-4 пополнялась связистами с других кораблей. В боевой части имелись главный и запасной командные боевые посты, приемный и передающий радиоцентры, боевые посты ЗАС БПЧ и ЗАС УКВ. Сигнальщики господствовали на сигнальном мостике – основном и запасном.
На КРЛ “Александр Невский”, как корабле управления, была заменена унифицированная система радиосвязи “Победа-1” на “Победа-2”, хорошо мне знакомая по срочной службе. Она обеспечивала беспоисковую и бесподстроечную связь корреспондентов и состояла: из передатчиков Р-641Д “Искра-Д”, Р-642Д, Р-644Д “Черешня-Д”, Р-645Д, Р-646; приемников Р-670М “Русалка-М”, Р-671М “Гиацинт-М”, Р-674М “Берилл-М”, Р-675Н “Оникс-Н”, Р-678Н “Брусника-Н”; из радиостанций Р-609М “Акация-М”. Аппаратура системы была смонтирована в приемном и передающем радиоцентрах.
Кратко охарактеризуем некоторые из них. Р-641Д “Искра-Д” - коротковолновый передатчик с диапазонно-кварцевой стабилизацией частот 3,5-7,0-14-21 МГц. Мощность 1 -5 кВт. Находясь у берегов Вьетнама в 1966 году, мне приходилось настраивать такой передатчик на различные частоты. Затем набивалась на перфоленту шифровка для аппаратуры сверхбыстрого действия “Акула-2ДП”, и радиограмма летела в Москву. Так мы информировали руководство ВМФ и страны о событиях, которые разворачивались вокруг воюющего за свою независимость Вьетнама.
Р-671М “Гиацинт-М” - коротковолновый приемник для приема телеграфных и телефонных сигналов с диапазоном принимаемых частот 1,5-25 MГц с пятью фиксированными каналами переключения.
~ 132 ~
Р-672Н “Туман-Н” - длинноволновый приемник 1-го класса для приема телеграфных и телефонных сигналов с диапазоном принимаемых частот 12-1500 КГц.
Р-674Н “Берилл-Н” - коротковолновый приемник супергетеродинного типа с двойным преобразованием частоты и диапазоном частот 1,5-24 МГц. Он обеспечивал беспоисковое вхождение в связь и бесподстроечную буквопечатающую, радиотелефонную связь и слуховой прием телеграфа на пяти высокостабильных фиксированных каналах. Приемник предназначался как для дальней, так и для ближней радиосвязи.
Р-675Н “Оникс-Н” - коротковолновый приемник 1-го класса для приема телеграфных и телефонных сигналов с диапазоном частот 1,5 - 24 МГц.
Р-678Н “Брусника-Н” - коротковолновый супергетеродинный приемник для приема телеграфных и телефонных сигналов с диапазоном принимаемых частот 1,5 - 29,9999 МГц и двойным преобразованием частоты. Он обеспечивал повышенную помехоустойчивость в радиолиниях большой протяженности, беспоисковое вхождение в связь на одну из 10 заранее установленных волн и бесподстроечную буквопечатающую, радиотелефонную связь и слуховой приём телеграфа на шести высокостабильных фиксированных каналах.
Р-609М “Акация-М” - УКВ радиостанция для симплексной телефонной связи в режиме АМ с диапазоном частот 100-150 МГц и четырьмя фиксированными кварцевыми каналами с временем переключения 3 секунды. Переход с одного канала связи на другой осуществляется автоматически при нажатии соответствующей кнопки на пульте управления или на измерительном блоке. Передатчик радиостанции имел мощность излучения 6 Вт. Приемник
~ 133 ~
супергетеродинного типа с двойным преобразованием частоты и чувствительностью не хуже 10 мкВ.
На крейсере стояла освоенная мной на срочной службе аппаратура обеспечивающая сверхбыстродействующую связь с корреспондентами“Акула-2ДП” и “Глубина”, для связи с подводными лодками. В постах ЗАС БПЧ и ЗАС УКВ имелись новинки, обеспечивающие бесперебойную связь с корреспондентами в любой части мира.
В боевой части имелись переносные станции УКВ и радиомастерская. Личный состав Бч-4 нес ответственность за надежную работу корабельной громкоговорящей связи (КГС). Почти вся аппаратура и организация боевой части были мною хорошо усвоены еще на РКР “Адмирал Фокин”.
За годы пребывания в составе ВМФ крейсер “Александр Невский” имел много выходов в море и проведенных успешных операций. Большинство из них были занесены в книгу “История корабля”, а на морской карте, что размещалась в салоне кают-компании офицеров, обозначался боевой путь крейсера.
Наиболее важные исторические вехи корабля и его экипажа.
В феврале 1953 г., после успешных ходовых испытаний, под флагом контр-адмирала Медведева осуществлен переход из Балтийска в Североморск. Крейсер вошел в состав Северного флота.
11-13 мая 1954 г. “Александр Невский” под флагом министра обороны СССР маршала Н. А. Булганина совместно с КРЛ “Железняков” в сопровождении 11 эсминцев осуществили поход до Иоканьги и обратно.
~ 134 ~
В июле 1954 г и августе 1955 года КРЛ “Александр Невский”, КРЛ “Железняков”, КРЛ “Чапаев” и 7 (12) эсминцев совершили поход к северной части Новой Земли.
26 марта 1958 г. моряки КРЛ “Александр Невский” спасли в штормовом море 9 человек с потерпевшего аварию противолодочного гидросамолета Бе-6.
В 1958 г. крейсер “Александр Невский” пришел на помощь и спас моряков сейнера, который при десятибалльном шторме потерпел аварию. 10-15 апреля 1958 г. крейсер “Александр Невский” получил положительную оценку за участие в учениях при выполнении стрельб.
В июле 1961 г. крейсер, в составе группы кораблей и судов Северного флота, совершил экстренный выход в Северную Атлантику для оказания помощи аварийной атомной ракетной подводной лодки К-19. На АПЛ из-за аварии атомного реактора произошла утечка радиации, были многочисленные потери личного состава. Из-за этого лодке дали прозвище “Хиросима”. После снятия экипажа и организации буксировки, крейсер сопровождал аварийную лодку до места базирования.
В 1967 г., во время буксировки аварийного ракетного крейсера “Адмирал Головко” в штормовом море, корпус “Александра Невского” дал серьезные трещины.
С марта по август 1968 г. крейсер нес боевую службу в Средиземном море. После возвращения в Североморск находился на ремонте. 15 декабря 1970 г. вновь введен в строй. Во время ремонта на корабле было установлено новое радиотехническое оборудование, радиопередатчики, радиоприемники и радиостанции. Они позволяли осуществлять безопасное выполнение боевых задач и
~ 135 ~
поддерживать устойчивую радиосвязь с корреспондентами. В 1971 г. корабль стал кораблем управления КСФ.
Устройство и организационная структура крейсера мною были изучены еще на срочной службе. Это произошло во время выполняя обязанностей инструктора политотдела по комсомольской работе 9-й дивизии противолодочных кораблей КТОФ. Штаб и политотдел соединения размещались на КРЛ “Дмитрий Пожарский”. Располагался я в каюте №53, она была более комфортной № 73.
На таком корабле мне довелось начать офицерскую службу. Вспомнились слова писателя Леонида Соболева:
"Корабль – это особое существо - и живое, и ласковое, и суровое, и благодарное. Корабль – и дом твой и крепость, и университет и оружие, и отец, и защита, и приют сотен товарищей твоих и соратников. Ни одно флотское сердце никогда не сможет забыть родной корабль".
Первые дни корабельной службы.
Первая ночь на крейсере не обошлась без неприятностей. Не спалось. Я решил пойти в кубрик, где проживали мои подчиненные. Пройдя вдоль каюты №71, через кубрик №21 я попал в кубрик №19. Дневального не было видно, но из приемного радиоцентра (ПРЦ), который располагался под кубриком, слышались голоса. Я тихо спустился в пост и увидел жуткую картину. В центре, где радиотелеграфисты несли боевую вахту, по обеспечению корабля и командования дивизии надежной связью, находилось около 30 человек. В полутьме, полураздеты, окутанные дымовой завесой от курения, они что-то громко обсуждали. Увидев меня, один из моряков поднялся из кресла, сел рядом на стол и нагловато произнес: “Садись лейтенант, поговорим. Твой предшественник с нами тут проводил душевные беседы”.
~ 136 ~
От этих слов у меня перехватило дыхание. Схватив войлочный тапочек говорившего моряка, размахнувшись им, я заорал: “Смирно! Всем стоять на месте и не двигаться!”. Чуть успокоившись, подошел к корабельной громкоговорящей связи, включил главный пост, где находился дежурный по связи, и приказал: “Немедленно вызовите в ПРЦ командира Бч, командира группы и сами прибудьте в пост!”. Так мы й стояли. Я присматривался к ним, а они с удивлением смотрели на меня.
Первым в приемный радиоцентр прибыл командир Бч-4. На ходу застегивая китель, капитан III ранга В. Москаленко спросил: “Что здесь произошло?”.
- Вы посмотрите внимательнее, может увидите, что-то необычайное, - было моим ответом.
- Командир Бч-4, расталкивая полураздетых моряков, прошелся по боевому посту, на ходу обращаясь то к одному, то к другому связисту: ”Да как ты мог? Как ты посмел?”.
В ПРЦ молча спустились командир группы, дежурный по связи и старшина команды сигнальщиков.
- Прибыли, полюбуйтесь своими разгильдяями! - обращаясь к ним, закричал командир Бч. Только после этого капитан III ранга Москаленко повернулся ко мне и спросил: “Ну и, что дальше, лейтенант?”. Все посмотрели на меня, как на виновника, но не случившегося, а того, что одним нарушили их сладкий сон, а другим сорвал привычное время провождения.
- Давайте поступим так: пусть все идут спать, а в радиоцентр пригласите членов комсомольского бюро и коммунистов боевой части, - ответил я.
~ 137 ~
- Вы хотите провести заседание комсомольского бюро ночью, без разрешения замполита корабля? - переспросил командир Бч-4.
- Да, мы проведем экстренное заседание, обстановка в боевой части этого требует, - ответил я.
Пока одни моряки выходили из центра, а другие собирались на заседание бюро ВЛКСМ я сказал командиру группы: “Возьмите лист бумаги и составьте график ночных дежурств офицеров и мичманов БЧ-4”. Старший лейтенант Буйвич молча приступил к работе.
Думаю, рассказ об экстренном заседании бюро ВЛКСМ Бч-4 не столь важен, как его итог. В ту ночь я узнал несколько важных для себя обстоятельств. Первое, приемный радиоцентр давно облюбовали годки, то есть ребята, которые служили по последнему году. Таковых в подразделении насчитывалось 37 человек. Они то и определяли “погоду” в боевой части. Второе, офицеры и мичманы боевой части не практиковали ночные проверки боевых постов. Третье, моряк, тапочкой, которого я наводил порядок в боевом посту, был секретарь комсомольской организации Бч-4. Члены бюро его освободили от этой должности, а избрали секретарем старшину II статьи Александра Анфиногенова, а позже матроса Сергея Елизарова из команды ЗАС УКВ. В последующем мы познакомились из старшиной II статьи А. Анфиногеновым ближе – он ни разу не дал повода усомниться в своей порядочности и высокой профессиональной подготовке.
Утром в салоне кают-компании заместитель по политической части командира корабля капитан II ранга Дульнев И.Г. обращаясь ко мне так, чтобы услышали присутствовавшие офицеры, произнес: “Лейтенант, Вы, что самовольничаете? Кто Вам дал право без совета со мной
~ 138 ~
переизбирать секретаря комсомольской организации, да еще ночью?”. В салоне установилась тишина.
- Устав ВЛКСМ, Инструкция ЦК КПСС по работе комсомольских организаций СА и ВМФ и сложившиеся обстоятельства, - ответил я.
Трудно представить, как бы закончилась наша словесная дуэль, если бы командир крейсера не пригласил всех к столу. На утреннем построении личного состава по случаю поднятия военно-морского флага я тихонько попросил командира Бч-4, больше не отбирать у меня хлеб и не спешил докладывать замполиту о событиях в подразделении. В ответ он приказал, после построения прибыть к нему в каюту. На вторые сутки пребывания на крейсере у нас состоялась беседа. Она началась с повышенных тонов, а завершилась рукопожатием. С Сашей Буйвичем мы быстро нашли контакт и всегда работали в унисон. Мичман и старшины подразделения тоже стремились оказать помощь. Наша совместная работа давала положительные результаты. Моряки тоже начали привыкать к моим каждодневным посещениям боевых постов. Они охотно вступали в беседы и с некоторым удивлением наблюдали, когда я записывал себе в тетрадь все услышанное о них и их родителях, а еще их удивляли мои тренировки по приему на слух и передаче на радиоключе.
Через неделю на КРЛ “Александр Невский” прибыли служить Юра Абрамович, мой одноклассник, и Валерий Васильевич Смолдырев из первой роты. Оба они служили в Бч-2. Юра замполитом командира дивизиона главного калибра, а Валера – универсального. В свободное время мы собирались поговорить или шли в салон кают-компании. Там часто собирались офицеры корабля, играли в бильярд и рассказывали интересные истории. Правда, свободного
~ 139 ~
времени у лейтенантов практически не было. На крейсере к лейтенантам относились, как к старшему группы куда пошлют. Мы ходили в патруль, водили моряков в культпоходы, нас направляли старшими на выгрузку вагонов. А еще лейтенанты обязаны были, как можно быстрее, сдать на допуск к управлению своим заведованием и несению службы вахтенного офицера.
Молодые лейтенанты крейсера частенько ставали объектом офицерских шуток. Вспоминается, на корабль прибыли так называемые двухгодичники Варфоломеев и Зайцев, после окончания гражданских институтов. Их поселили в одну каюту. В первую получку к ним зашли два командира дивизиона Бч-5 Полищук и Писаренко. Капитан III ранга Полищук, командир дивизиона живучести, внимательно осмотрел каюту, поинтересовался, как они обустроились, нет ли претензий, а потом достал тетрадь и потребовал оплату за комфортные условия жизни. Взволнованные такой заботой лейтенанты уплатили названную сумму и только после возвращения командиров дивизионов в каюту с коньяком, они поняли – их разыграли. Об этом случае рассказывал Полищук и Сергей Варфоломеев, а офицеры долго смеялись над случившимся. Лейтенантам корабля поручалось выполнение различных дополнительных обязанностей. Так, с подачи старшего помощника командира корабля меня назначили внештатным начальником физической подготовки и спорта крейсера. Командир Бч-1тоже подсуетился и в соответствии с приказом командира я стал третьим штурманом крейсера. Лейтенантская жизнь бурлила.
После оргпериода я получил право сойти на берег и помчался к супруге. Она не сидела сложа руки, а нашла квартиру для проживания. Мы осмотрели ее, подремонтировали и Катя поехала на Украину за Ваней.
~ 140 ~
Через неделю мы все вместе прошлись по улицам Североморска. Правда, хозяйка квартиры, увидев Ваню, выдворила нас, и нам пришлось искать новое жилье. По этому вопросу мне пришлось сходить на прием к начальнику политотдела дивизии кап. II ранга Лосикову Виталию Тимофеевичу. Выслушав мою просьбу, он назвал меня безответственным лейтенантом сеющим нищету на флоте. В ответ я стукнул дверью и ушел. К его чести - узнав, сколько мне лет, он извинился, но квартиры не было.
Пожар на крейсере.
Буквально через две недели моего пребывания на крейсере в Бч-4 случилось чрезвычайное происшествие (ЧП), которое имело общекорабельные последствия. В обеденный перерыв, когда большинство моряков отдыхали, вахтенный сигнальщик старший матрос Яков Богачев обнаружил задымленность рубки на сигнальном мостике корабля. Последовал доклад дежурному по кораблю, вахтенному офицеру и дежурному по связи. Через несколько секунд весь личный состав крейсера мчался на свои боевые посты по сигналу “Аварийная тревога”. Практически одновременно с моим прибытием в командный пост (КП) Бч-4 по кораблю разнеслась: “Аварийная тревога! Горит рубка на сигнальном мостике!”. Услышав эти слова, я обратился к командиру Бч-4: “Прошу добро убыть на сигнальный мостик”. Отправляя меня на мостик В. Москаленко потребовал, определиться с очагом пожара, его объемом и постоянно находиться на связи.
На мостике меня встретил старшина сигнальной команды и доложил: “Горит сигнальная рубка, очаг возгорания батарея обогрева, мы уже бросили в рубку два углекислотных огнетушителя (ОУ-5), использовали ОП-1, но пожар усиливается”. То, что пожар усиливается, было
~ 141 ~
видно по рубке. Местами краска на ней поднялась пузырями и горела. Вдруг вся рубка вспыхнула как факел. Куски горящей краски отскакивали от железа и летели в разные стороны, огонь перекинулся на ограждение сигнального мостика. Доложить обстановку не было как, громкоговорящая связь обгорела. Я немедленно отправил в боевую рубку, к командиру корабля, старшину II статьи Владимира Грибача и к командиру Бч-4 матроса Алексея Зыкуна с докладом о том, что своими силами мы не можем потушить пожар, нужна помощь аварийной партии.
Оставшиеся сигнальщики и я стали сбивать распространяющееся пламя, кто, чем мог. К сожалению, на мостике не было больше штатных средств пожаротушения. Когда я бежал на мостик, в моей голове еще мелькала мысль: “Что там может гореть? Помещение маленькое, в нем тумбочка, шкафчик, кресло, полочка и рундучок. Все из металла, покрытое линолеумом”. Теперь мне довелось увидеть и убедиться в том, что металл горит не хуже дров, а пламя распространяется по металлической поверхности очень быстро. Слава Богу, аварийная партия прибыла своевременно. Они притащили возимый огнетушитель морской (ВОМ), подключили шланги к центральной системе пожаротушения и быстро залили пеной сигнальную рубку и мостик. Пожар потушили. Не давая отбоя аварийной тревоги, на мостик прибыл командир корабля. Он, вместе с командиром аварийной партии, осмотрел очаг пожара, приказал выставить постоянное наблюдение и обращаясь ко мне произнес: “Спуститесь в каюту и переоденьтесь, разбор происшедшего произведем позже”. Только теперь я обратил внимание, что моя новенькая лейтенантская форма одежды потемнела от сажи и была залита пеной для тушения пожара и морской водой. Спускаясь с сигнального мостика, мне бросилось в глаза, - почему-то на верхней палубе и
~ 142 ~
надстройках крейсера находится много моряков. Офицеры штаба и политотдела дивизии тоже находились среди них.
Переодеваясь, я постоянно задавал себе вопрос: “Почему возник пожар? Почему два штатных огнетушителя не задавили очаг возгорания, когда по расчетам достаточно одного? А может вина лежит на рабочих завода, которые перед этим меняли в рубке батарею подогрева? А может…”.
После отбоя аварийной тревоги офицерский состав собрали в салоне кают-компании. Командир корабля потребовал обстоятельного доклада от командира Бч-4. Капитан III ранга Москаленко В.П. доложил, что по нашей заявке сегодня утром на корабль прибыли рабочие судоремонтного завода и произвели замену электронагревательной батареи в сигнальной рубке. Трое рабочих, выполнивших эту работу, находились в салоне. Ни рабочие, ни командир Бч-4 причину возгорания не знали. На удивление, капитан I ранга Сахаров В.Г. был спокоен и рассудителен. Мне на всю жизнь запомнились его слова: “Пожар сам возникнуть не мог, ищите человеческий фактор. В нашем случае или рабочие не качественно выполнили свою работу, или сигнальщики, пробуя, как греет, забыли выключить батарею обогрева”. Выступая, командир Бч-5 указал на причину, почему не справились с пожаром огнетушители. Было все просто. Меняя электрокабель, рабочие не произвели герметизацию отверстия, был сильный подсос воздуха. Через это маленькое отверстие задымило половину помещений корабля. В свою очередь старшина сигнальной команды и командир Бч-4 не увидели недоделок при подписании акта приема произведенных работ. Действия вахтенного сигнальщика были правильные.
На совещании было принято решение: рабочие завода снова заменят батарею, боцман выдаст краску, а
~ 143 ~
сигнальщики приведут в порядок рубку и мостик. Под конец совещания, командир достал рабочую тетрадь и начал зачитывать фамилии офицеров, мичманов и матросов, которые во время аварийной тревоги покинули свои боевые посты, вышли на верхнюю палубу и глазели на пожар. Меня удивило, когда он успел их переписать? Тон командирской речи резко изменился, он подымал с мест командиров Бч, дивизионов, групп и каждого отчитывал. Под конец командир приказал старпому произвести зачеты у всего личного состава по знанию корабельного устава и усилить тренировки по аварийным тревогам. На вечернем построении личного состава зачитали приказ командира, он пестрел фамилиями и наказаниями.
Порядок на мостике мы навели быстро. Покрашенный мостик и сигнальная рубка приобрели обновленный вид. Потихоньку в боевой части дела стали налаживаться. Моряки привыкли к моим каждодневным посещениям боевых постов. Им нравилось, когда я вместе с ними тренировался принимать радиотелеграммы, прогнозы погоды и вступал в радиообмен. Правда, годки пожалели после, что я быстро восстановил свои прежние способности радиотелеграфиста. В дни сдачи на классность, я поработал с каждым из них в радиообмене и некоторые не сдали на первый класс. Зато молодые матросы были довольные. В ноябре начале декабря месяца мы уволили в запас всех годков и приняли новое пополнение. У нас с командиром Бч-4 установились хорошие отношения. Через месяц пребывания на корабле я сдал зачеты, и приказом командира корабля меня допустили к несению службы вахтенного офицера на якоре. Офицеры меня приняли в свой коллектив. Связисты на “отлично” справились с задачей при выполнении кораблем стрельб на приз Главкома ВМФ.
~ 144 ~
Служба на крейсере имела свои особенности. Вечерами, собираясь в салоне кают-компании, офицеры, служившие на корабле по несколько лет, передавали свой опыт молодим лейтенантам в форме заповедей. Порой они имели смысл, приведу некоторые из них. Например, “Твое спокойствие зависит от утвержденного плана работы”. Казалось бы, что тут непонятного, но я поясню. По прибытию на крейсер офицер получал тисненные в типографии корабля три тетради с личной фамилией. Одна для занятий в системе командирской и марксистско-ленинской подготовки, вторая - для составления конспектов занятий с личным составом по специальности и политическим занятиям, (все офицеры обязаны проводить их с подчиненными) третья тетрадь планов работ – недельных и месячных. Каждую пятницу офицер обязан был составить и утвердить план работы на последующую неделю. План утверждал непосредственный начальник. Это дисциплинировало и повышало общекорабельную организацию. В тоже время у командира корабля был еще один план - обхода корабля офицерами группы управления. Если во время обхода они заставали офицера в своей каюте, то от взыскания его могла спасти только запись в плане, что в это время он изучает секретные документы, готовится к проведению занятий или...
Заповедь “Лучше лишних пять минут на юте, чем всю ночь в своей каюте” легко вписывалась в крейсерскую службу и таила в себе глубокий смысл. Крейсер всегда стоял на рейде. Даже получив у своего командира разрешение на сход к своей семье нужно было дождаться специальное плавсредство (ПСК), которое подходило к борту и отходило от корабля четко по расписанию. Последний рейс 18.00. Кто опаздывал на ПСК, уже не мог попасть домой и возвращался ночевать в свою каюту. Правда, в дни увольнений ПСК подходил и в 24.00 – он доставлял моряков из увольнения.
~ 145 ~
Тогда офицер мог прибыть домой глубокой ночью, чтобы посмотреть на спящих детишек и жену.
С этой заповедью межевала еще одна - “Поспешая на берег, забеги в кубрик подчиненного личного состава и осмотрись”. Особенно она была актуальна в пятницу и в предпраздничные дни. Убывая к своей семье, офицер должен был убедиться, что в кубрике, где проживали его подчиненные, наведен порядок и вывешен новый “Боевой листок”. Иначе к нему мог подойти дежурный по крейсеру и сообщить: “У Вас схода нет” и добавить, – так сказал старпом – за отсутствие надлежащего порядка в кубрике или замполит – за отсутствие “Боевого листка”.
Казалось, странной была заповедь: “Получив приказ, не торопись его выполнять, вдруг поступит команда его отменяющая”, но и она имела свое объяснение. На корабль частенько приходили команды: “Подготовить корабль к бою и походу!” и добавлялось, - идем в море под флагом командующего или другого руководителя флота. Все плановые работы прекращались, корабль готовился к походу, но проходило время и поступало распоряжение, что поход перенесли или отменили. Никто из начальства не думал о затраченном времени и ресурсах, и никому не было дела, что в очередной смены офицеров и мичманов сорван сход на берег и увидят они свои семье только через три дня.
Заповедью, вызывающей улыбку, была: “Если на тебя напал работун, немедленно присядь или приляг, а вдруг пройдет, и ты не допустишь ошибку”. Объяснение ей было простое. Офицеры, особенно младшие, знали планы своих подразделений и разворачивали деятельность по их выполнению. Но были еще общекорабельные планы. Вы активно работали над одним, а надо было делать иное.
~ 146 ~
Вместо поощрения вам указывали на недостаточную внимательность и требовали выполнить и другую работу.
В крейсерской службе встречались и другие заповеди, и различные случаи. Меня лично просто раздражала команда, иногда подаваемая по корабельной громкоговорящей трансляции: “Офицерам корабля и лейтенантам собраться в салоне кают-компании!”. На первом отчетно-выборном партийном собрании корабля, в присутствии командования дивизии я выступил и в запале произнес, что это унижает молодых офицеров, что мне хочется набить физиономию, тем, кто подает такие команды и тем, кто слышит и не принимает мер, за нарушение корабельного устава. Меня поддержали многие коммунисты и избрали заместителем секретаря парткома. После этого подача таких команд прекратилась. Иногда, от капитана III ранга Щучкина Р.В. можно было услышать: “Команде пить чай! - с добавкой, - сладкий, сладкий с сахаром” - и легкое причмокивание.
28 декабря 1971 года, когда я, будучи вахтенным офицером, принимал ПСК с офицерским составом, ко мне подошел полковник медицинской службы Михайлов и сказал: “Держи ордер на квартиру и ключи. Сегодня же вселись, а то могут отобрать”. Обрадованный, но, не зная как быть, я все рассказал дежурному по кораблю капитану III ранга Щучкину Рюрику Васильевичу. Его реакция была мгновенной: “Сейчас я тебя сниму с вахты. Ты берешь двух матросов из Бч-4, вы садитесь в командирский катер и убываете решать назревший вопрос. У тебя есть 2 часа”.
Катя и Ваня, увидев меня обрадовались. Катюша заболела, но мы быстро собрали наши пожитки и направились на улицу Кирова в дом №4, квартиру 63. Это была 4-х комнатная квартира, в которой уже проживали две семьи – мичмана из торпедной базы и капитан-лейтенанта с
~ 147 ~
кораблей разведки. Нам достались две просторные комнаты. Расцеловав жену и сына, я с матросами побежал на катер. По прибытию на корабль снова заступил вахтенным офицером.
С этого дня у нас с Рюриком Васильевичем сложились доверительные отношения. По своей подготовке командир зенитного дивизиона Бч-2 крейсера превосходил многих офицеров, но его ершистость не позволяла двигаться вперед по должностям. Он это понимал, даже вывел свою формулу: “Восходящая линия офицерской службы зависит от угла прогиба его спины”. Эту формулу он повторял мне, но сам ее нарушал. У Рюрика Васильевича была одна особенность: он записывал в свою рабочую тетрадь все, что и как говорил командир крейсера. Часто эти записи ставали предметом обсуждения офицеров, смеха и разборок. Пребывая в хорошем настроении, командир корабля сам просил: “Рюрик Васильевич, прочтите нам из вашей тетради, как прошел день такого-то числа”. Рюрик начинал читать, практически прямую речь командира. В начале выступления или беседы командир, грамотно расставляя акценты, говорил о возникшей проблеме на корабле, в боевой части или в дивизионе. Если его внимательно слушали то, назидательная речь длилась долго, но если командиру кто-то возражал или начинал спорить с ним - командирская речь ставала отрывистой и грубой. Командир забывал все, что ранее делал хорошее офицер и своими выражениями унижал его. Манеру командира знали все офицеры, но только Рюрик Васильевич, мог на партийном собрании или совещании офицеров, зачитать прямую речь командира и после этого спросить: “Ну как товарищи, вы поняли суть проблемы и как ее надо решать?”. Именно из-за этого у командира и Рюрика Васильевича часто были напряженные отношения..
~ 148 ~
Встреча нового 1972 года.
В новогоднюю 1972 ночь я остался старшим в Бч-4 и одновременно заступил вахтенным офицером. На корабле было правило, - в праздничные дни на берег сходили две смены офицеров и мичманов. Оставшаяся смена несла вахту и обеспечивала жизнедеятельность корабля. Провожая старый и встречая новый год, в каждом подразделении накрыли праздничные столы. Большую часть продуктов выдавали из матросского рациона, но часть продуктов матросы закупали в городе за свои сбережения. Это были апельсины, конфеты, печенье и сладкие напитки. Я был с моряками. Все веселились, но на душе было тревожно. Почему-то сигнальщики начали больше всех шуметь. Стало понятно, они уже выпили спиртного. Но где они его спрятали, как упредить, чтобы не выпили и другие? Наблюдая за столом, я прошелся по кубрику и обратил внимание - бачек с питьевой водой, почему-то немножко прикрыт шинелью. Подойдя ближе, обнаружил спрятанные в рукава шинели две бутылки лимонада. Одна была надпита. Попробовав напиток понял, моряки разбавили лимонад водкой и уже опробовали полученную смесь. Не нарушая новогоднего веселья, я забрал спиртное и вылил в туалет. Моряки только через несколько минут обнаружили пропажу. Пришлось успокоить их и рассказать, что его больше нет, а вечер продолжается.
Новогодняя ночь не обошлась без сюрпризов. Резко усилился ветер, он сорвал крейсер с якоря и его начало дрейфовать к стенке, где стояли корабли дивизии. На корабле сыграли боевую тревогу и отдали второй якорь, а через несколько минут меня вызвал в боевую рубку капитан II ранга В. Николаев, старший нашей боевой смены. Он приказал мне убыть на бак, бдительно наблюдать за натяжением якорной цепи и регулярно докладывать в
~ 149 ~
боевую рубку. Стремясь скорее выполнить приказ я, не сменив шинель на тулуп, убыл на бак. Пронизывающий ветер быстро развеял мое новогоднее настроение. В ту ночь я сильно перемерз и получил прострел спины. К нашему счастью, брошенный якорь прочно удерживал корабль.
Из-за сильного ветра нашей боевой смене разрешили сход на берег только 5 января. Придя домой, я увидел, что мои родные находятся в сложной ситуации. Еще в новогоднюю ночь ветер сорвал из крыши соседнего дом лист кровельного железа и бросил к нам в окно, разбив стекла. Катя закрыла дыру в окне единственным нашим одеялом. Они оделись с Ваней по-зимнему и пребывали в передней комнате замершие и голодные. В тот день мне пришлось поработать стекольщиком, хорошо, что в магазине продавалось все необходимое. Тогда же мы купили диван, четыре стула, холодильник и телевизор, а патрульные ребята с крейсера помогли все доставить в квартиру. Вечером мы праздновали новый год и обмывали покупки. Моя месячная зарплата в 337 рублей, позволяла нам потихоньку обживаться. Вскоре Катя сама получила в КЕЧ шкаф, стол и оборудовала обе комнаты. В них стало уютно и комфортно. В середине января к Ю. Абрамовичу приехала жена с сыном. Мы пустили их к нам в дальнюю комнату жить.
Спортивные успехи личного состава крейсера.
Декабрь и январь были для меня очень насыщенными. На флоте объявили первенство по зимним видам порта, вольной и классической борьбе. Крейсер приравняли к соединению, и он обязан был выставить свои команды по всем видам спорта. Как внештатному начальнику физической подготовки и спорта мне пришлось искать спортсменов, комплектовать команды и принимать участие в их тренировке. Эта работа дала мне возможность
~ 150 ~
познакомиться со многими хорошими моряками из других боевых частей и подразделений. Так же узнать - в спортивной роте Северного флота служат более десяти спортсменов, которые стоят на штатных должностях крейсера. Перед началом соревнований они все прибыли на корабль. Для меня было открытием, что на фок мачте есть специальное помещение, где хранилось более 100 пар лыж и ботинок к ним, коньки, мячи и другой спортивный инвентарь. У интенданта на складе хранилась спортивная форма одежды для сборных команд крейсера по различным видам спорта. Все это мне пришлось принимать, сортировать и одевать команды. По приказу командира в клубе корабля был оборудован спортивный зал.
Не по всем видам спорта мы выступили хорошо, но были и прорывы. Так, по вольной борьбе наша команда заняла второе место на флоте. Матросы Тюрин 68 кг и Азизов 57 кг лейтенант А. Бракоренко (командир 4-й башни главного калибра) более 100 кг, стали чемпионами флота. Старшины I статьи Петр Чернов 90 кг и Исмаилов 76 кг оба из Бч-2 стали бронзовыми призерами. Лично я занял 4-е место в весе до 62 кг. Это матрос Тюрин меня подбил на участие в соревнованиях и натаскивал на тренировках. В каждой весовой категории мы не опустились ниже 5-го места. В дни соревнований по борьбе меня приобщили к судейству и выдали удостоверение. По конькобежному спорту, Сергей Елизаров из Бч-4 на дистанции 5000 м завоевал бронзу, а трое его товарищей вошли в пятерку лучших на дистанции 1500 и 3000 м. До сих пор я не могу без восхищения рассказывать о сигнальщике Айтбакове. Как то он помогал мне доставать лыжи из помещения. В разговоре я спросил: “Айтбаков, а Вы бегали на лыжах?”.
- Да, в школе, - ответил он. Он - поволжский татарин, высокий, жилистый, не многословен, большой труженик.
~ 151 ~
- И какие результаты, Вы показывали? – уточнил я.
- Меня никто не мог догнать,- послышалось в ответ.
- Пойдешь защищать честь крейсера? - спросил я.
- Пойду, - спокойно ответил он.
На первой же тренировке Айтбаков далеко оставил позади себя крейсерских ребят с разрядами. После нескольких тренировок он спросил у меня разрешения заузить лыжи. Я разрешил ему делать все, что посчитает нужным, лишь бы добился успеха. Когда построили команды для участия в забеге, то наша команда выглядела странновато. Но когда все побежали, то выяснилось, что они дают фору многим спортсменам лыжникам. Особенно удивил Айтбаков. Он сам выбрал дистанцию 5000 м. Лыжня пролегала по болоту, что за улицей Кирова. Это давало возможность тренерам и горожанам наблюдать за спортсменами на протяжении всей дистанции. Стартуя одним из предпоследних, Айтбаков, уже на первой половине дистанции, обошел многих лыжников. Когда он приблизился к нам я, не помня себя, кинулся ближе к лыжне. Это надо было видеть: бегущего по сугробу лейтенанта рядом с лыжником и кричащего во всю мощь: “Давай Айтбаков! Дави их, покажи им кузькину мать!”. И он показал – никому не известный матрос, занял третье место на дистанции 5000 м. При награждении победителей Айтбакову вручили удостоверение кандидата в мастера спорта и предложили перейти служить в спортивную роту. В ответ он расплакался и попросил: “Товарищ лейтенант, не отдавайте меня никому. Я хочу служить на крейсере”. Этот раз мы не отдали Айтбекова, но когда весной, участвуя в забеге на приз газеты “Правда” он вошел в тройку призеров, нам пришлось распрощаться с этим прекрасным парнем.
~ 152 ~
Чтобы больше не возвращаться к спортивной теме отмечу, - через год спортсмены крейсера подтвердили высокие результаты, особенно команда шлюпки под командованием лейтенанта Сергея Варфоломеева. Они стали чемпионами КСФ в шлюпочных соревнованиях на веслах и под парусом, а так же призерами ВМФ.
День СА и ВМФ.
Февраль 1972 года выдался очень ветреным, схода на берег практически не было. Командование приняло решение, что День корабля (15. 02) и день СА и ВМФ будем отмечать вместе 23 февраля. Накануне праздника Абрамович получил жилье. Это была комната в двухкомнатной квартире на этаж выше нашей. Ранее там проживал редактор крейсерской газеты Е. Гулидов. После переезда заболела Вера, ее положили в больницу, а Юру отпустили домой побыть с сыном.
В праздничный день на КРЛ “Александр Невский” подняли флаги расцвечивания и включили иллюминацию. Эту ответственную и опасную работу выполняли сигнальщики, но в напряжении была вся Бч-4. Нас поздравил командующий флотом и командир дивизии. Из-за сильного ветра на корабль не приглашали семьи моряков и не прибыли наши шефы, представители городского управления торговли Мурманска. Праздник прошел без особых событий. В клубе посмотрели концерт художественной самодеятельности корабля и на обед накрыли праздничные столы. Под вечер ветер настолько усилился, что к борту корабля не смог пришвартоваться пассажирский катер, никто на берег не сошел. На флоте объявили штормовое предупреждение 499

Опубликовано: 2018-06-16 12:43:29
Количество просмотров: 629
Комментировать публикации могут только зарегистрированные пользователи. Регистрация / Вход

Комментарии